Ни для кого не тайна, что зимний лес красив. Многие поэты и писатели преклонялись перед красотою зимнего леса. Перед строгостью голых стволов, подобных колоннам устремленным в высь. Перед чистотой и глубиной неба над ними. Перед блестящим снежным ковром у подножия, который отражает эту синь небес и от этого становится еще прекраснее и удивительнее.
Все это так, но к человеку, который уже четвертый час кряду тропил по этому лесу витиеватую цепочку следов это не относилось. Снег казался ему холодным и мокрым, небеса безжизненными, а стволы-колонны напоминали о сырых буковых дровах с которыми столько мороки. Виталий (это имя дали ему не мы, а родители) заходил на очередной круг по зимнему лесу и мечтал о возвращении в лагерь.
Зачем он ходил? Он искал.
Что он искал? Он искал пещеру.
Похоже пришло время начать с самого начала. Начать и рассказать одну из самых фантастических, но в принципе очень правдоподобную историю, о … О чем, вы решите сами, когда узнаете обо всем, что случилось. А начиналась она так …

В постновогодний вечер на одной из небольших дач в пределах 100 км. от Москвы собрались трое старинных друзей.
Им было лишь немногим за 30, но знакомы они были уже целую вечность. Все трое были потомственными туристами, только в отличии от отцов, которые предпочитали всем сокровищам мира кипящие пеной реки и сверкающие холодом вершины, наши герои стали искать себя в пещерах. Имя первого уже было названо, а двух его друзей звали Семен и Владимир.
Собрались, отметили приход Нового года, поздравили друг друга и стали вспоминать бурную молодость, которая почему-то “сошла на нет”. Так слово за слово и родилась идея “тряхнуть стариной”. Взяли отпуска, собрали снаряжение и сели на поезд в сторону одного из тех райских уголков Кавказа, где зимой и снег, и вода, и мороз, и жара, и еще сто тысяч всевозможных (хотя и довольно специфичных) удовольствий. В качестве достойной цели выбрали малоизвестную и небольшую пещеру, которую сами нашли во время одного из первых походов, и до сих пор “руки не доходили” вернуться (поэтому разговор о том, что пещера не большая - преждевременнен).
И вот теперь, Виталий уже четвертый час утопая в снегу, голодный и холодный крутил петли по лесу. “В лагере, наверное, Вовка уже приготовил гречку, а Семка настроил гитару. Пора возвращаться.” С этими мыслями он остановился и стал осматриваться по сторонам. Ничего интересного не было. Он опустил голову и стал подтягивать бахилы. В следующую секунду сзади послышался скрип снега под чьей-то тяжелой ногой. Виталий обернулся и остолбенел, позади него на тропе стоял медведь. Огромный зверь, по-видимому очень старый (шерсть местами стала седой), с широкой мордой и маленькими горящими глазами.
В первый момент он решил, что это галлюцинация, протер глаза, но зверь не пропал, а приблизился на шаг. Снова скрипнул снег. Тогда откуда то появилась предательская слабось в ногах и навязчивые мысли, что это медведь-шатун, что он голоден и по такому снегу от него не убежишь. Подрагивающими руками Виталий вытащил из кармана анарака перочинный нож, понимая, что против такого зверя его нож - зубочистка. И замер в ожидании. Но зверь не спешил, пристально разглядывая человека он будто бы изучал его, думая о чем-то своем.
“Наверное оценивает насколько меня хватит.”- подумал, успокоившись, Виталий.
Следующая мысль была настолько неожиданной, что приписать ее было впору помешательству:
“Не бойся меня и слушай.”
Мысль была больше похожа на приказ, но чей? Мужчина еще раз протер глаза и уставился на медведя
“Да это я. Звуками не могу, язык не тот.”
Мысль о том, что лучше “горняшка”, чем настоящая зверюга плюс фокусы психики настолько успокоила, что он с иронией в голосе (насколько это было возможно) ответил:
- Слушаю, чего желаем.
“Не поясничай, случай не тот.”- отрезвила чужая мысль.
Мир снова стал реален, и струйка холодного пота прокатилась по спине.
“Я очень стар и должен скоро умереть.”- видимо, медведь решил не тратить время на пустые вступления и предисловия.
“Мне не хочется, что бы мой дух покинул этот мир после моей смерти, и ты мне поможешь в этом.”
- Как?
“Об этом потом, сначало о награде. За твою помощь я предлагаю три вещи: славу, богатство и любовь… В деле, которому ты посвятишь себя, ты станешь самым известным. Ты всегда сможешь заработать или найти денег на все, что пожелаешь. Женщина, которую ты полюбишь будет любить тебя.”
За этим последовала долгая пауза. Поняв, что медведь ждет его ответа, Виталий спросил:
- А что взамен ты хочешь от меня? Так много не дается так просто.
“Помощь.”
- Какую?
“Когда я умру, ты своим ножом вырежешь мое сердце и съешь его.”
- Зачем? - Виталий никак не ожидал такой услуги и заподозрил подвох.
В голову полезли сюжеты из разных, не народных сказок.
“В сердце моя душа, если его съесть, то она не покинет этот мир.”
- А почему его должен есть я? Почему не какое-нибудь животное? Во что я превращусь после такой трапезы, в говорящего медведя?
“Ни одно существо кроме человека не посмеет притронуться ко мне, даже мертвому. Ты не станешь медведем, и я не буду управлять твоим телом. Просто небольшая часть моего духа останется здесь. Мне бы хотелось большого, но можно только небольшую часть и только так.”
- Все равно. Я отказываюсь. - мысль даже о части души этого существа, а Виталий уже не считал, что перед ним медведь, пугала.
“Я забыл предложить тебе еще одну вещь - твою жизнь. Перестань спорить.”- видимо существо было не лишено иронии.
- Что я должен сделать.
“Просто дать слово. Тут достаточно свидетелей, да и ты - не тот человек, кто забудет про данное слово.”
- Хорошо. Обещаю, что после смерти вырежу твое сердце и съем его. Доволен?
“Да.”
Нависла пауза из который Виталий не видел выхода и поэтому ждал, что же сделает медведь. А зверь не спешил, он медленно ворочал своей огромной мохнатой мордой, оглядываясь по сторонам. Уже стало довольно темно, но ему это, по-видимому, не мешало.
“Пещера, которую ты искал, находится во второй балке справа, если идти от вашего лагеря вверх по склону. Помни о том, что ты обещал.”
После чего зверь встал на задние лапы и зарычал. Это был даже не рык, а рев, напоминающий одновременно водопад и сходящую с гор лавину, только еще страшнее и печальнее. Испугавшись, Виталий зажмурил глаза и весь сжался в комок, а когда открыл, то увидел впереди на тропе мертвое тело огромного медведя.
Он подошел к нему и притронулся, сквозь шкуру еще чуствовалось тепло - кошмар последнего часа не был игрой воображения. В правой руке он все еще сжимал нож.
Следующий час для него был одним мгновением: он вспарывал грудную клетку и, копошась во внутренностях, искал сердце. Крови почти не было, а сердце, когда он его выдрал наружу, все еще было теплым. Шатаясь, сжимая в одной руке нож, а в другой страшный “подарок” Виталий стал медленно пробираться по неровной тропе в сторону лагеря. Вышедшая луна немного освещала его путь. Через полчаса его встретил Владимир, который был изрядно встревожен долгим отсутствием друга и отправился со светом на встречу. Увидев товарища в таком виде он встревожился еще больше, но распросы оставил до лагеря.
На утро в лагере, позавтракав, Виталий рассказал друзьям всю историю вчерашнего вечера. Настолько неправдоподобную, что верить в нее они отказывались, но “доказательство” лежало тут же на снегу и принять его за что-то другое было сложно. Виталий признался, что боится есть это сердце, но и не выполнить данное обещание он боится еще больше. За прошлый вечер он стал верить и в бога, и в переселение душ, и во вселенский разум, и еще в кучу всякой разной галиматьи.
- Да вы потрогайте, оно еще теплое, а всю ночь было холодно.
Друзья трогали и соглашались, что сердце совсем не остыло, хоть и провалялось всю ночь на камне возле палатки. От назревающего кризиса всех отвлек Владимир (он всегда старался сохранять бодрое расположение духа даже в самых сложных и запутанных ситуациях).
- Ну давайте не будем спешить - это во-первых. Медведь же не называл конкретных сроков. Во-вторых, порадуйся, что он не захотел от тебя других, более интимных услуг. А в-третьих, пока думай об этом сердце, как о куске мяса и только, а мы еще поразмыслим как тебе помочь.
Подобные мысли вполне соответствовали характеру Володьки и понравились Виталику. Если тот обещал подумать, значит вопрос будет решен. Разбираться с подобными задачками было его коронным номером. Семена же все изложенные соображения не слишком порадовали. Он не очень-то поверил в услышанную историю и не то чтобы испугался возможных кар, а скорее не мог найти в себе решимости обмануть “высшее” (мысленно он называл его уже так) существо.
- Нет, мужики, я не могу. Такое дело без меня. Неправильно это. Во всем случившимся мы видим какую-то подлость, а может это просто доверие. Обманывать, хоть и мертвое, но безусловно одухотворенное существо не честно. Вы здесь еще подумайте, а я схожу по следам Витальки, посмотрю на останки этого “медведя”.
Переоделся и пошел вверх по склону по вчерашним следам Виталика, оставив в лагере задумавшихся друзей.
Он вернулся часа через четыре и выглядел встревоженным.
- Лес вокруг красивейший. Белку видел. А вот на счет медвежьей туши - глухо. Нет там никакого тела. Абсолютно чисто, хотя снега намято, как-будто там бегемот валялся и следы крови есть. Не знаю о чем это должно говорить, но я только еще больше уверился в услышанном. По-моему, надо завтра же сбрасываться. - начав голосом, полным убаюкивающего спокойствия, в конце Семен говорил с какой-то мрачной решимостью, роняя слова, как капли грязи с рукава комбинезона.
Но на его друзей вся речь обычно немногословного Семена не произвела никакого впечатления. Они уже решили, что надо делать, и осталось только убедить последнего члена их маленькой команды принять предлагаемый план.
- Слушай, Сема, мы тут еще поразмышляли и остановились, как нам кажется, на лучшем решении. - начал издалека Владимир.
- Виталька - наш самый старый друг, и помочь ему - наша святая обязанность. И решать эту проблему надо здесь и сейчас, чтобы потом к ней не возвращаться.
- И что ты хочешь предложить? - спросил Семен, подозревая, что решение уже принято, и нужно только его формальное согласие.
- Сердце надо съесть, как и было обещано, но не одному Витальке отдуваться, а нам всем. Всем троим. Если там и сокрыта какая-то подлянка, то мы ее на троих разделим, каждому понемногу, а не все одному. Вообще-то мы его уже варим. - подытожил Владимир все вышесказанное. Виталий за все время разговора не поднял глаз.
- Да вы сдурели. Я не хочу это есть. К тому же, по условиям, Виталька должен съесть его “сам”. Мы здесь не причем. И вообще, … - Семен не находил слов, что бы высказать, как ему не нравиться эта идея.
- Не было такого условия, что он не сможет воспользоваться помощью друзей. Медведь вышел на него, потому что времени уже не было, да и договориться с одним человеком всегда проще. Вот он и “договорился”. Ты, конечно, подумай еще, но предлагаемое решение нам кажется самым верным. Подумай о Витальке, о том, что мы всегда были одной командой и о том, что не дело - бросать друга в такую минуту. - Владимир говорил очень вдохновенно, как умеет говорить человек искренне верующий в благость делаемого.
Семен так говорить не умел и понял, что "попал".
Вечером состоялась трапеза, более похожая на тризну. Чтобы набраться смелости друзья “уговорили” поллитра спирта, взятого на “крайний случай”. И даже после такой, серьезной, подготовки первый кусок жевался долго, как резиновый, и не лез в горло. Но здоровые мужские организмы и крепкие зубы справились с данной проблемой. Если бы у их ужина не было столь странной родословной, то они сказали бы, что мясо жестковатое, вкусное и с необычным, хотя и приятным, ароматом. Но всего этого друзья не почувствовали.
На следующий день они еще раз пересмотрели свои планы, договорились нигде и никогда не вспоминать об этой истории, а потом пошли искать пещеру, а не на сброску, как собирались вначале. Пещера нашлась в той самой балке, что Виталию указал медведь. За три дня друзья совершили первопрохождение от -100 м. до -300 м и сделали топосъемку. На четвертый день они ушли к морю, где целый вечер до отъезда сидя на набережной пили пиво, закусывая мандаринами, и ни о чем не разговаривали.
Вернувшись в Москву наши герои разбежались по своим делам. Они подолгу не виделись, но иногда собирались вместе. Сидели, пили пиво и обсуждали свою жизнь, или пили водку и тогда молчали, думая о своей жизни. Каждый из них пытался в эти часы связать последние события, которые с ним произошли с тем обетом, который они на себя приняли. Им очень хотелось понять что же это было, благословение или проклятие? И сбудется ли это когда-нибудь? И будет ли наказание за обман? И когда? И как?
И все исполнилось, но так не скоро, что они этого даже не заметили.